Историк В.Д. Королюк
В предыдущих главах мы уже высказывали сомнения в возможности определять абсолютные хронологические даты в этом вопросе; и ранние, и тем более — поздние даты такого рода не заслуживают доверия, поскольку, помимо общего неправдоподобия, опираются на случайные показания. В принципе случайный факт последнего упоминания племенного имени антов в первых годах VII в. н.э. еще не дает никакого основания для того, чтобы датировать точно этим временем, как это делал покойный историк В.Д. Королюк, не только распространение имени склавен (славян) на всех славян, но и «консолидацию» славянского этноса [5]. Для славян тоже все более очевидным становится вырастание из культур римского времени (как о том говорят, в частности, археологические работы последних лет [6]), железного века и более ранних, с локализацией этого процесса вблизи от центральной Европы. Методика абсолютных датировок, с точностью до года, вообще выглядит грубовато, будучи не более как имитацией точного знания. Важно исходить из положения, что языковое и этническое развитие славян — это непрерывный процесс. Концепция непрерывности эволюции побуждает славистов пытливее изучать индоевропейскую проблему; она имеет непосредственное отношение и к такому феномену, как глубина этнической памяти, привлекающему сейчас внимание ученых [ср. 7, passim].
Дистанцию во времени и пространстве, которую дают нам типологические свободные германо-славянские аналогии, представляется иногда полезным — в духе сказанного выше — дополнить аспектом их общего прошлого, отступив, так сказать, в глубь праиндоевро-пейской древности. Мы достаточно подробно для наших целей реферировали ранее одну из крайних индоевропейских теорий — теорию вторичной индоевропеизации Европы с Востока в V—III тыс. до н.э., принадлежащую М. Гимбутас. Здесь остановимся только на одном аспекте — на том, что, согласно этой теории, носители индоевропейских диалектов пришли в «Древнюю Европу», имевшую иноязычное население. Проверяя эту теорию индоевропеизации якобы неиндоевропейской Европы, мы вправе ожидать от языка (языков) сохранения следов давней памяти естественного при этом двуязычия (индоевропейско-доиндоевропейский билингвизм). Но оказывается, что таких следов нет, например, в германских языках. Пример с германским тут не случаен, потому что к неиндоевропейскому субстрату уже пытались отнести и германское передвижение согласных, и ряд германских слов, не имеющих индоевропейской этимологии.
Responses are currently closed, but you can trackback from your own site.