Древний город в Южных Карпатах
В атрибуции плиниевского Morimarusa дакскому языку нас укрепляет довольно вероятная морфологическая параллель дакского топонима Sarmizegetusa (Птолемей), столица Дакии, древний город в Южных Карпатах. Название Sarmizegetusa не получило удовлетворительного объяснения (ср. попытку прочесть его как ‘город с частоколом’. Можно попытаться истолковать Sarmizegetusa как выражение, значившее что-то вроде ‘горячий источник’, с постпозицией определения (как и в Morimarusa).), причем первый компонент — к апеллативно-гидронимическому serm-/sarm — ‘поток’, известному в балканскоиндоевропейских языках, а второй — причастие действ, прош. на — us — от глагола с корнем zeg — < *dieg — < *deg — 'жечь'. В Сармизегетусе, которая была не только царской столицей, но и религиозным центром со святилищами, обнаружены остатки канала, который подводил из близкого источника воду, использовавшуюся при священнодействиях [104]. В деталях близко этимологизирует Sarmizegetusa Шаль [105] — через сравнение с эпиграфическим именем Salmo-deg-ikos (Истрия) 'солевар' (?), откуда якобы Sarmizegetusa 'солеварный канал', но сомнительность формальных деталей довершает культурноисторическая и социолингвистическая сомнительность целого: у нас нет данных о солеварении в Сармизегетусе, но достоверно известны там культовый центр, храмы, вероятно и культовое назначение источника.
Поэтому выглядит поспешным утверждение теоретика-этнографа: «Нет и не было ни племени, ни народности, ни нации, ни национальности, у которых бы оно (самоназвание. — ОТ.) отсутствовало».
4 Хотя, очевидно, не все понимают правильно природу этого явления и его распространения, ср. объяснение искусственным насаждением и распространением названия одного племенного союза — склавен, славян — как общего наименования всех родственных этносов «не в последнюю очередь благодаря византийской историографии.
И в малых этюдах и в больших работах по лингвоэтногенезу должна совершенствоваться социолингвистическая и этнолингвистическая мысль, которая нередко в действительности сильно отстает от формального анализа, отчего последний может получать неверное направление и осмысление. Так, все еще недостаточно учитываются особенности и потребности древнего этнического самосознания, для которого главное — идентификация по принципу «мы» -«они» [106, passim], тогда как развитое самообозначение отнюдь не принадлежит к числу наиболее ранних потребностей.
Responses are currently closed, but you can trackback from your own site.